Карта Балкан
Карта Балкан

Вт03192024

Вы здесь: Сербия / Сеница Сербия Материалы Общество Россия – это Сербия

Россия – это Сербия

zastaveНи один настоящий канадец или австралиец не останется равнодушным, когда увидит британскую королеву и ее свиту (как будто пришедшую из викторианских времен), так же, как ни один аутентичный поляк или ирландец не будет совсем объективным, когда речь зайдет о Папе Римском, его авторитете и достоинстве.

Хоть речь и не идет о их согражданах, однако эти предполагаемые граждане Торонто или Сиднея определенно воспримет правительницу Объединенного королевства как «свою» (и при формально расторгнутой взаимозависимости Британской империи и ее некогдашних колоний), точно также как коренной житель Кракова или Дублина в Папе Римском (вообще-то немце) будет видеть «своего» больше, чем если бы они встретили своих родных сограждан (представителей своей национальной или духовной элиты). Очевидно, что существуют какие-то более продолжительные и междоусобно близкие события, чем те с которыми мы ежедневно встречаемся в газетах и видим по телевизору, сильнее даже «обычных» национальных или идеологических связей.

И этот же самый феномен проявится и тогда, когда какой-нибудь серб непосредственно увидит какой-либо лик той настоящей, исконной России.

Действительно, существует какая-то невероятно сильная, почти физическая связь между сербами и Россией, между нами и этими типично русскими пейзажами, этими голубыми и золотыми куполами русских храмов, этой волнующей родной мелодии русского языка и сказочной русской кириллицы, этих разбушевавшихся русских троек, несущихся по обледеневшему снегу и этого спокойного и мощного звука церковных колоколов над бескрайними русскими степями. И не случайно затрепещет око (и сердце) нашего человека, когда он будет шагать к Красной площади или Третьяковской галерее, когда он почтительным взглядом прикоснется к памятникам великим русским правителям или будет целовать древние иконы в полумраке средневековых монастырей - крепостей (опоясанных крепостными стенами).

Нам достаточно увидеть матрешку, услышать как звенит балалайка, или прочитать несколько строк Чехова, Достоевского или Толстого и мы сразу окажемся среди чего-то нашего и самого нам близкого. И никакой роли здесь ни играет то, что мы, может, не знаем ни одного слова по-русски, или например, у нас нет знаний, необходимых для лучшего понимания исторического или религиозного контекста какого-либо русского обычая, танца или ритуала.

Существует та междоусобная близость, от которой невозможно отказаться и которую замечают даже те, кто этой самой близости ужасается, пытаясь любыми способами выйти из собственной единой сербско-русской кожи. Впрочем, “русскость” - это последний шанс некогда сильной “славянской идеи”, последний остаток славянства и уже давно поколебанной веры в превосходство и аутентичность славянской души.

Конечно, нам сразу приходит на ум и на помощь известная теория архетипов Юнга, его соблазнительное и таинственное учение о коллективном бессознательном у каждого серьезно и долго существующего народа. Но есть еще и многое другое. Иначе говоря, мы все знаем об искушениях почти что обязательного несогласия там, где присутствуют эти самые «небольшие отличия» (иногда и едва заметные), именно такие, как между идеями «сербства» и «русскости». И также, как когда-то сторонники Обреновичей и Карагеоргиевичей ненавидели друг друга и враждовали друг с другом больше, чем с турками, а сталинисты и троцкисты воевали между собой жестче, чем с белогвардейцами, также сегодня в наших близких и братских сербско-русских отношениях появляется и одна бессмысленная, совсем неправильная черта. Достаточно небольшого разочарования из-за некоторого заявления, текста или поступка сегодняшней российской власти, и сразу начинается пересмотр наших отношений, сопровождаемый сомнениями и неприятными комментариями.

И тем самым людям, которым совсем не мешает, что армии некоторых (западных) стран нас немилосердно бомбили, а их правительства и до того, и после подвергали садистским экономическим и общественным запретам и эмбарго, неслыханно мешает то, что Россия не поменяла все свои планы и не пожертвовала своими национальными и государственными интересами и не поспешила в новую мировую войну (сопровождая и охраняя Сербию), что бы пошло против всех ее долгосрочных интересов и имеющихся на тот момент возможностей.

Просто Россия иногда бывает больше сербской, чем Сербия, так как хранит в себе (в недрах «русской идеи») общие идеалы некогдашней Восточной Римской империи, мощной Византийской империи. Это имперское сознание, обрамленное общим мировоззрением и утонченной средневековой православной цивилизацией, представляет собой животворящую основу того, что мы могли бы назвать «византийской идеей», которая после падения Константинополя в 1453 году трансформировалась и позднее развилась в роскошную «русскую идею», на основе которой мы сегодня должны искать элементы аутентичной «сербской идеи».

Так как только через Россию и органически вплетенные и слившиеся в ней православно-византийские «идеологии жизни» мы сейчас можем реконструировать направления нашей исконной ориентации.

В этом и есть сущность важности России (русской культуры, литературы, кино, чувственности, живописи, музыки, музыки, обычаев, эстетики всеединства, мистичной софиологии...) для нас, для поколения, которое твердо решило наконец-то найти свои некогдашние, исконные корни. Чтобы мы перестали блуждать в чужих, туманных пейзажах и начали жить, творить и бороться на своей территории, в соответствии с богатым опытом и драгоценным наследием предков. С этой древней, вечной матрицей, с которой мы успешно пережили первую тысячу лет своей истории, до тех пор, пока мы не откинули ее "в пользу своего вреда".

Драгослав Бокан, "Пресс онлайн", 13.11.2011
Перевод- Эмиль Сагинтаев