Привлекая зарубежных инвесторов в Сербию

В 1997 году Марк Харрисон, ответственный за восточно-европейское направление крупной лондонской юридической фирмы, после многих посещений Сербии окончательно переехал жить в Белград, где и открыл свой собственный бизнес. Он фанат клуба «Црвена Звезда» и яркий оптимист относительно экономического и любого другого будущего Сербии. Через его компанию - Harrison's Solicitors прошло более 50% всех приватизационных сделок страны с 2001 года.

О своих впечатлениях о стране, что привело его сюда и как все начиналось он рассказал в интервью журналу CorD.

- Вы прибыли в Сербию более 10 лет назад во время больших перемен и волнений, когда даже многие сербы бежали из страны, а те, что были за рубежом, не планировали возвращаться. Почему вы решили приехать сюда?
- Впервые я приехал в «старую Югославию» в 1973 году, а в Белград - в 1976. Белградский банк - крупнейший банк тогдашней Югославии, - решил отправить представителя в Лондон, а точнее, в одну из крупнейших юридических компаний Лондона, где я в то время работал. Представитель Белградского банка представил меня сообществу югославских бизнесменов Лондона. Это было тесно спаянное сообщество, но когда мне удалось завоевать их доверие, то, наверное, более половины этого сообщества работало с нами к концу 80-х.
- Это было значительное сообщество?
- Да. В то время Югославия вела свои внешнеэкономические дела через крупные «материнские» компании. Например, «Generalexport» делал 7-8 миллиардов долларов в год на торговле с Британией. «Yugotours» привлекла сотни тысяч британских туристов на хорватское и черногорское побережья. И в конце 80-х я убедил свое руководство в том, что нам необходимо открыть свой офис тут, в «Югославии».
- И как?
- Я заканчивал планы открытия офиса в 89-90 годах, последних из «золотых лет» Югославии. К сожалению, в 1991 году начались проблемы со Словенией. Между 1992 и 95 годом, когда против Сербии и Черногории действовали санкции, мы были единственной иностранной юридической фирмой, действовавшей в интересах Сербии.
- Что именно вы имеете в виду?
- Речь в основном идет о защите прав югославских компаний в судах и предотвращении конфискации их имущества за долги. В то время на зарубежных представительствах югославских компаний, скажем так, лежала печать проклятия: против них один за другим возникали дела в судах. В силу действовавших санкций сербские компании не могли погашать свои долги. Классический пример такого дела - случай с "Aviogenex". Они владели парком самолетов, но не могли вернуть заем. Кредиторы собирались отобрать самолеты, но защитой занимались мы, и мы довели дело до высшего суда Англии и добились ордера, защищающего собственность сербской компании, использовав Закон о Санкциях в нашу пользу. После 1995 года, когда санкции были отменены, я решил заняться сопровождением и содействием британо-югославским торговым отношениям. Во многом меня на это подвиг наш МИД.
- Так, значит, вам помогло британское правительство?
- После отмены санкций в Сербию пришло множество западных компаний, открылось много миссий и представительств, занимающихся продвижением и содействием в ведении бизнеса, во всем этом я принимал самое активное участие. И в 97 году я решил переехать в Сербию. Я здесь много раз бывал, и не только по делам и мне все больше нравилась эта страна. Будучи в числе 40 лучших адвокатов Лондона и партнером крупной Лондонской адвокатской фирмы, я увидел для себя уникальную возможность в том, чтобы приехать и обосноваться в стране, где нет ни одной фирмы, занимающейся международным правом. Так что я вышел из партнерства, продал свой дом, переехал, снял маленький офис в Белграде на Проте Матеjе чуть выше здания организации "Bread of life". Это было удивительное время в моей жизни, я отказался от удобств, комфорта ради, наверное, амбиций. И мои амбиции были удовлетворены, когда мы открыли первую в Сербии юридическую фирму, специализирующуюся на международном законодательстве.
- Но это было трудное время. Вы прибыли сюда практически к моменту начала бомбардировок. Для вас это был сильный шок?
- Да, многие мои знакомые думал, что я свихнулся, все бросил, бросил практику в Лондоне, куда-то уехал. Но я счастлив, что поступил так. И, конечно же, я сделал то, что делает каждый, переезжая в Сербию - я женился на сербке и оба моих ребенка родились здесь.
- Ведение дел в Сербии отличается от того, как это принято на Западе. Как вы считаете?
- Плюсом для меня было то, что когда я в 97 году приехал в Сербию, здесь было еще относительно мало иностранцев. У меня был хороший друг, пилот Jat, который помог мне обосноваться, подобрать жилье и был хорошим «связным» с бизнес-сообществом Белграда. Мы работали почти только с сербскими клиентами, поскольку было еще слишком мало зарубежных компаний. Это дало нам огромный опыт и значительное преимущество перед другими адвокатскими фирмами. О нас знали, что мы дружески настроены по отношению к Сербии, что мы приехали не просто по-быстрому «наварить баксов» и смыться. Сербы знали о нас, что мы стояли на их стороне в трудные времена и что в Белграде мы появились много раньше других адвокатских компаний, большинство из которых прибыло только после 2001 года, когда все стало совсем по-другому.
- Поскольку вы были, чуть ли не единственным иностранным юристом в Сербии, не стоит сомневаться, что о вас знали в окружении Милошевича. Были ли какие-то трудности?
- В свое время мы узнали, что мы находились под постоянным наблюдением. Если вы один из нескольких британцев, работающих в до-октябрьском Белграде 2000 года, не стоит удивляться тому, что вы находитесь под постоянным наблюдением. Но у нас никогда не было проблем с этим. Мы были и остаемся только адвокатами!

- Что самое плохое с вами здесь произошло?

- Самым худшим для меня было проснуться ночью в марте 99-го от телефонного звонка и услышать «срочно уезжай из страны!». Всего полчаса на сборы, никому ничего нельзя говорить, даже своей секретарше. Машина, гонка до Венгерской границы в 5 утра. Уехать и не знать, когда вернешься, и вернешься ли.
Мы уехали в Лондон, и там я впервые в жизни принял участие в демонстрации. Вместе с сербами и сочувствующими мы стояли у Даунинг стрит 10 и на Трафальгарской площади.

Что меня больше всего разочаровало в Великобритании, стране, в которой я родился, где я верил в свободу прессы, так военная пропаганда, лившаяся потоками со страниц газет. Мы с женой больше не могли терпеть это и уехали в Софию, а как только бомбы перестали падать, мы тут же вернулись в Сербию.

К сожалению, при возвращении на границе проблем было больше, чем при выезде. Один офицер на границе сказал: «Он шпион». Моя жена ответила: «Нет. Он настоящий серб!» Чтобы доказать свою лояльность я по памяти цитировал ресторанное меню по-сербски перед военными и таможенниками (к их большому удовольствию). В конце концов, они нас пропустили. Спустя каких-то четыре месяца после окончания бомбардировок мы принимали неофициальную делегацию из Британии, прибывшую по торговым вопросам. Их очень удивил тот теплый прием, который им тут оказали. У, наверное, 95 процентов людей крайне неверное представление о том, что такое Сербия, какие люди тут живут, как тут принято вести бизнес. А приехав сюда, они уезжают с совсем другими впечатлениями, и, как мне кажется, отличными! Крупнейший минус - это проблема с Косово. Крупнейший плюс - 5 октября 2000 года. Будучи всего лишь адвокатом в Сити, для меня было большим опытом и честью стать маленькой частью Истории, которая вершилась на моих глазах - видеть освобождение народа от режима Милошевича, плакать от слезоточивого газа в парке, участвовать в митинге с последующей стычкой и бегством, затем наблюдать первые признаки пожара, брожение по городу до раннего утра с распитием виски из бутылки с охранниками из Чачака в сгоревшем здании парламента... Будет, что рассказать внукам!
- Вы основали команду по игре в регби в Белграде. Что привело вас к такому решению?
- Я считаю очень правильным, когда бизнес что-то делает для общества, и наша компания крайне озабочена CSR (Корпоративная социальная ответственность - концепция разумного и ответственного сосуществования бизнеса и общества - примечание senica.ru). Мы очень многое делаем в благотворительных целях. Формирование и поддержка команды по регби - один из примеров того, что я называю мягкой дипломатией. Англия - родина регби, а Црвена Звезда - отличный спортивный бренд. Парни горят желанием играть, а ты делаешь что-то полезное. Надеюсь, когда-нибудь они станут чемпионами, как их одноклубники-футболисты.

- Есть пословица: если в какой-то стране ты провел больше семи лет, то ты уже не вернешься на родину. Как считаете, к вам это относится?
- Я никогда не уеду из Сербии надолго. Это точно. Эта страна занимает важнейшее место в моей жизни и моем сердце. Здесь я женился, тут у меня полно друзей. Я не особо скучаю по Англии, уж точно не по дождливой промозглой погоде и 50 минутам дороги до работы каждый день! Лучше я прогуляюсь 5 минут под солнцем по Теразии.
- Вернемся к бизнесу. Как считаете, что, в наибольшей степени, тормозит приход зарубежных компаний в Сербию?
- К сожалению, сильнейшими препятствиями в сознании людей, мало знающих о Сербии, остаются вопрос о Косово, как я уже говорил, и о военных преступлениях. Чтобы привлечь инвесторов, правительству придется серьезно потрудиться.

Самое главное сейчас - это позиционировать Сербию как место, куда стоит инвестировать. У Сербии для этого есть отличные посланники - например, звезды тенниса.

Крайне важны гринфилд-инвестиции, поскольку большая часть собственности уже была приватизирована. Например, ИКЕЯ. Они пытаются договориться с правительством о входе на сербский рынок уже больше года. Что их останавливает, так это высокая стоимость частной земли. Я бы на месте правительства дал бы им государственную землю бесплатно и сказал бы «приходите и стройте свои фабрики, потому что вы нам нужны». До тех пор, пока зарубежные компании выбирают соседние страны, Сербия будет в проигрыше.
- Чем такие компании как ваша могут помочь в вопросе интеграции Сербии в систему европейских стандартов?
- Как британская юридическая фирма мы знаем, что сербским юридическим компаниям необходимо будет иметь, когда Сербия присоединится к Евросоюзу - высокие профессиональные стандарты, не уступающие общеевропейским. И это касается всех рынков. Например, деятельность нашей компании регулируется Английским юридическим сообществом и у нас очень жесткие правила касательно вопросов конфиденциальности, конфликтов законов, противодействию отмыванию денег.
- Вы являетесь членом Консультативного совета по Юго-Восточной Европе. Чем занимается эта организация?
- Совет - это часть Соглашения о стабильности. Идея в том, чтобы собрать представителей крупнейших компаний региона и западных компаний, имеющих богатый опыт работы в этом регионе. Мою кандидатуру предложило правительство Великобритании. Сербия в этом совете имеет трех представителей. После октября 2000 года я крайне решительно настроен на борьбу с возможными политическими барьерами, мешающими бизнесу и международной торговле.
- Кроме Белграда у вас есть офисы в Лондоне и Подгорице. Как вы координируете действия офисов?
- Практически в любом крупном проекте, имевшем место в Черногории с 1996 года, участвовали сербские юридические фирмы. Мы просто сделали еще один шаг, открыв там офис. Каждую неделю я летаю по делам в Черногорию, сейчас, например, там крайне активны компании из Ближнего Востока и Северной Африки.
Мы являемся единственной в мире юридической фирмой, которая имеет офисы в Белграде, Лондоне и Подгорице. Ключевая роль нашего лондонского офиса это сказать инвестиционным банкам и крупным инвесторам в Сити «Придите в Сербию!». Для меня это все так и началось много лет назад.

Издание CorD

Перевод senica.ru